Третьи лица (СИ) - Страница 3

Но самое великолепное, что здесь было, - императорский герб в самой середине верхней грани, окруженный десятками знамен всех городов, входящих в состав великой Империи. На одно такое знамя у мастера, наверное, ушло не меньше полугода!

Он сглотнул, сердце слегка кольнула зависть. Нет, он так никогда не сможет. А жаль, ему не помешало бы хоть как-то поднять свою итак заниженную самооценку.

- Вот-вот, и я про то же, - ухмыльнулся сквозь бороду Торд. – Уж не знаю, чего он так расщедрился, ну да мне плевать. Хоть вспомнил, и то хорошо. Но это еще что, парень. Погляди, что внутри!

Указательным пальцем он поддел крючок и осторожно поднял крышку шкатулки, словно опасаясь ее сломать. Внутри, на дорогом красном бархате лежал…

- Револьвер? – с легким разочарованием в голосе спросил у кузнеца Том.

- Да, - улыбка у того стала еще шире. – Э, да ты видно не понимаешь, - Торд заметил выражение лица мальчика и с благоговением поднял изящное оружие, отливавшее в свете солнца серебром. – Сделан по новейшему образцу! Смотри, даже курок взводить не нужно, нажал – и все!

Торд нажал на спусковой крючок. В его огромных медвежьих лапах сей механизм выглядел как простая детская игрушка. Послышался громкий щелчок и… все.

- Ха! Ты ведь не думал, что я, такой идиот, оставлю его заряженным, а?

Том пожал плечами, вглядываясь в рукоять из слоновой кости. Ни узоров, ни полировки, ничего. Револьвер как револьвер, ничего особенного. Но видимо Торду так не казалось, и Том понял, что в ближайшую пару часов он только и будет говорить о разных механизмах и черном порохе – чуде современной науки.

Но самого мальчика это мало интересовало. Он вздохнул. Сейчас или никогда.

- Вот когда получишь после меня…

- Я ухожу, Торд! – выпалил он, прервав старика (до шестидесяти здесь мало кто доживал, поэтому каждый мужчина или женщина, достигавший пятидесяти лет уже считались старыми людьми). – Э, ну, как-то так.

Том зажмурился, ожидая фирменной отрезвляющей оплеухи или громкой ругани, но ни того, ни другого не последовало. Набравшись смелости, мальчик медленно открыл один глаз и застыл в удивлении.

Старый Торд даже и не собирался браниться или распускать руки. Наоборот, он угрюмо сел на сделанный своими руками косой трехногий табурет и томно вздыхал, как будто беда, которую он так давно ждал, наконец наступила.

- Все в порядке? – обеспокоенно спросил мальчик у кузнеца.

Тот в ответ кивнул головой, теребя руками крысиный хвост, росший у него из подбородка.

- Понимаешь, Торд, - попытался он оправдаться, - меня ведь здесь ничего не держит. Ну, то есть… - он провел ладонью по лицу и сел на наковальню.

- Не надо, - Торд поднялся с табурета и выпрямился, закрывая собою солнце.

По сравнению со щуплым и тощим Томом старый кузнец был настоящей горой. Несмотря на преклонный возраст, он всегда держался прямо и глядел исподлобья, иногда напоминая мальчику голодного волка, почуявшего кровь. Волосы, в отличие от постоянно растрепанного «почти» сироты, Торд всегда зачесывал назад и сверху намазывал их рыбьим жиром, от чего его темные космы блестели, походя на один из его железных шаров, лежащих у заднего хода.

Кожа же его по цвету резко отличалась от оттенка кожи прибрежных жителей: она была смуглой и постоянно обожженной от вечного стояния у самого горнила и пребывания в кузнице, пышущей в разгар работы настоящий адским жаром.

Том был выше большинства его сверстников, но рядом с Тордом он чувствовал себя настоящей букашкой, которую тот может прихлопнуть одной рукой, не моргнув и глазом. Но что поделать, кузнец есть кузнец, и махает он вовсе не воздухом, а здоровенным железным молотом, способным размозжить голову любому, кому придется не по нраву характер его хозяина.

- Я уже год жду, когда ты это скажешь, - он поднял со стола сломанную подкову и стал вертеть ее в руках. В такие моменты старый ворчливый Торд становился вдруг серьезным и вдумчивым. – Дождался.

Том нахмурился.

- То есть как… ждал? То есть ты знал, что я хочу уйти?

- Конечно! Я сам тебя прекрасно понимаю, сам-то я тоже сбежал из родного города. Вот только я был постарше тебя, - взгляд его омрачился.

Том знал его историю. Однажды Альма, хлебнув лишнего, начала рассказывать мальчику все про всех, и хоть слушал он ее мимоходом, не особо обращая внимания, но часть ее болтовни все равно запомнил.

Как он понял, раньше у Торда была большая семья: жена, три сына и дочь. Но все они погибли в столетней войне с волколаками – полулюдьми и полуволками. Еще молодого Торда призвали на службу в армию тогдашнего императора Огустуса Третьего, а когда после победы тот вернулся на родину, то обнаружил вместо своего дома огромный выжженный кратер – остаток от огненной магии троллей. От нее никто не спасся, лишь единицам удалось выбраться из горящего города, но среди них кузнец не нашел ни жену, ни детей.

И что ему оставалось делать, как ни бежать? Его родной дом сгорел, а семьи не осталось. Тому в этом случае повезло больше: он никого не терял, а если и терял, то не помнил.

- Ну, не буду докучать тебе бесконечными нотациями и попытками остановить, - он хлопнул ладонями себе по животу, а затем положил свои руки на его плечи. – Тебе здесь не место, парень, и я понял это, как только увидел тебя в первый раз, ворующим у меня из подвала ящик с огненной гремучкой. Кстати, что ты с ней хотел сделать тогда, а?

Мальчик улыбнулся, вспомнив былые времена, когда еще не задумывался, почему все его ненавидят, и не размышлял над тем, кто он и кем должен стать, а просто по глупости пытался привлечь к себе внимание.